По этой причине интроверты, порой, чувствуют себя изгоями в мире экстравертов — лишенные возможности заблуждаться в собственных чувствах и потому не способные участвовать в обычных социальных играх, они оказываются в одиночестве с ощущением собственной ущербности.
Например, романтическая любовь — это форма наваждения, когда бессознательные невротические мотивы заставляют одного человека, привязываться к другому, совершенно не понимая природы этой привязанности. Там где экстраверт искренне влюбляется, интроверт заглядывает в себя и не видит никакой влюбленности — внутри только пустота и вполне земные потребности. Интроверт отдает себе отчет в том, что на самом деле им движет, а экстраверт верит в непосредственность своих чувств — и у каждого в связи с этим свои проблемы.
По этой причине, фрейдовский психоанализ плохо походит интровертам. То, что для экстраверта после долгих аналитических сессий становится откровением, для интроверта может быть обычной повседневной правдой жизни безо всякого психоанализа. Интроверту классический психоанализ помогает только в том, чтобы дать название и разложить по полочкам свои переживания. А сам Фрейд вообще считал интроверсию формой невроза.
